В начале августа 1929 года молодой Дали познакомился со своей будущей женой и музой Галой. Их союз стал залогом невероятного успеха художника, оказав влияние на все его последующее творчество, включая картину «Постоянство памяти».

(1) Мягкие часы — символ нелинейного, субъективного времени, произвольно текущего и неравномерно заполняющего пространство. Трое часов на картине — это прошлое, настоящее и будущее. «Вы спросили меня, — писал Дали физику Илье Пригожину, — думал ли я об Эйнштейне, когда рисовал мягкие часы (имеется в виду теория относительности. — Прим. ред.). Я отвечаю вам отрицательно, дело в том, что связь пространства и времени давно была для меня абсолютно очевидной, поэтому ничего особенного в этой картине для меня не было, она была такой же, как любая другая… К этому я могу добавить, что я много думал о Гераклите (древнегреческий философ, который полагал, что время измеряется течением мысли. — Прим. ред.). Именно поэтому моя картина носит название «Постоянство памяти». Памяти о взаимосвязи пространства и времени».

Сальвадор Дали и Гала в Кадакесе. 1930 год. Фото: ПРЕДОСТАВЛЕНО ГМИИ ИМ. А.С. ПУШКИНА История создания Говорят, что Дали был слегка не в себе. Да, он страдал паранойяльным синдромом. Но без этого не было бы и Дали как художника. У него случался легкий бред, выражавшийся в появлении в сознании сновидных образовозарений, которые художник мог переносить на холст. Мысли, посещавшие Дали во время создания картин, всегда были причудливы (недаром он увлекался психоанализом), и яркий тому пример — история появления одной из самых знаменитых его работ «Постоянство памяти» (Нью-Йорк, Музей современного искусства). Дело было летом 1931 года в Париже, когда Дали готовился к персональной выставке. Проводив гражданскую жену Галу с друзьями в кино, «я, — пишет Дали в воспоминаниях, — вернулся к столу (ужин мы завершили отменным камамбером) и погрузился в раздумья о растекающейся мякоти. Перед моим мысленным взором возник сыр. Я встал и, как обычно, направился в мастерскую — взглянуть перед сном на картину, которую писал. То был пейзаж Порт-Льигата в прозрачно-печальном закатном свете. На первом плане — голый остов оливы с обломанной веткой. Я ощущал, что в этой картине мне удалось создать атмосферу, созвучную какому-то важному образу — но какому? Не имею ни малейшего понятия. Мне нужно было дивное изображение, но я его не находил. Я отправился выключить свет, а когда вышел, буквально увидел решение: две пары мягких часов, они жалобно свисают с ветки маслины. Несмотря на мигрень, я приготовил палитру и взялся за работу. Через два часа, к возвращению Галы, самая знаменитая из моих картин была закончена».

(2) Расплывшийся объект с ресницами. Это автопортрет спящего Дали. Мир на картине — это его сон, смерть объективного мира, торжество бессознательного. «Взаимосвязь между сном, любовью и смертью очевидна, — писал художник в автобиографии. — Сон это и есть смерть или по меньшей мере это исключение из реальности, или, что еще лучше, это смерть самой реальности, которая точно так же умирает во время любовного акта». По мнению Дали, сон освобождает подсознательное, поэтому голова художника расплывается, как моллюск, — это свидетельство его беззащитности. Только Гала, скажет он после смерти супруги, «зная мою беззащитность, упрятала мою отшельничью устричную мякоть в крепость-раковину, и тем уберегла».

(3) Твердые часы —лежат слева циферблатом вниз — символ объективного времени. 

(4) Муравьи — символ гниения и разложения. По словам Нины Геташвили, профессора Российской академии живописи, ваяния и зодчества, «детское впечатление от летучей мыши подранка, кишащей муравьями, а также придуманное самим художником воспоминание о купаемом младенце с муравьями в заднем проходе на всю жизнь наделили художника навязчивым присутствием этого насекомого в его живописи. («Я любил ностальгически вспоминать это действо, которого на самом деле не было», — напишет художник в «Тайной жизни Сальвадора Дали, рассказанной им самим». — Прим. ред.). На часах слева, единственных сохранивших твердость, муравьи также создают четкую циклическую структуру, повинуясь делениям хронометра. Однако это не заслоняет того смысла, что присутствие муравьев все же — признак разложения». По словам Дали, линейное время само себя пожирает.

(5) Муха. По словам Нины Геташвили, «художник именовал их феями Средиземноморья. В «Дневнике одного гения» Дали писал: «Они несли вдохновение греческим философам, которые проводили жизнь под солнцем, облепленные мухами».

(6) Олива. Для художника это символ античной мудрости, которая, к сожалению, уже канула в Лету (поэтому дерево изображено сухим).

(7) Мыс Креус. Этот мыс на каталонском побережье Средиземного моря, недалеко от города Фигераса, где родился Дали. Художник часто изображал его на картинах. «Здесь, — писал он, — в скальном граните воплощен наиважнейший принцип моей теории параноидальных метаморфоз (перетекания одного бредового образа в другой. — Прим. ред.)... Это застывшие, вздыбленные взрывом облака во всех своих бесчисленных ипостасях, все новых и новых — стоит лишь чуть изменить угол зрения».

(8) Море для Дали символизировало бессмертие и вечность. Художник считал его идеальным пространством для путешествий, где время течет не с объективной скоростью, а в соответствии с внутренними ритмами сознания путешественника.

(9) Яйцо. Как считает Нина Геташвили, Мировое Яйцо в творчестве Дали символизирует жизнь. Его образ художник позаимствовал у орфиков — древнегреческих мистиков. Согласно орфической мифологии из Мирового Яйца родилось первое двуполое божество Фанес, создавшее людей, а из двух половинок его скорлупы образовались небо и земля.

(10) Зеркало, лежащее горизонтально слева. Это символ переменчивости и непостоянства, послушно отражающий как субъективный, так и объективный мир. 

Фото: M.FLYNN/ALAMY/DIOMEDIA, CARL VAN VECHTEN/LIBRARY OF CONGRESS

Павел Синичкин